В Госдуме обсуждают законопроект о рекультивации земель после добычи полезных ископаемых.
Председатель Комитета по экологии, природным ресурсам и охране окружающей среды Дмитрий Кобылкин и ещё 11 депутатов предложили идею создания рекультивационных фондов для добывающих компаний. Недропользователи будут заранее перечислять в них средства, которые после завершения работ пойдут на восстановление нарушенных земель. Таким образом рекультивация будет проведена даже в том случае, если компания уклонилась от выполнения работ. Дмитрий Кобылкин поделился подробностями о предлагаемом законе.
— Какие из обозначенных проблем — недобросовестность недропользователей, отсутствие средств на рекультивацию или банкротство компаний — встречаются чаще всего на практике и как они взаимосвязаны?
— Все три причины имеют место, поэтому законопроект и направлен на резервирование средств на рекультивацию.
Сейчас компания получает лицензию на добычу и вроде бы формально принимает на себя обязательства по восстановлению земель. Но на практике часто происходит иначе: ресурсы добыты, компания ушла, проблемы остались.
председатель Комитета по экологии, природным ресурсам и охране окружающей среды Государственной думы РФ:
«Только за 2021–2023 годы Росприроднадзор оценил размер вреда от нарушений в сфере россыпной золотодобычи более чем в 17 млрд руб. При этом Роснедра в результате выявленных нарушений инициировали отзыв около 3000 лицензий. Цифры говорят сами за себя: проблема носит системный характер. И в результате так называемые лунные пейзажи остаются местным жителям и государству».
— Насколько масштабна проблема нарушенных земель, которые брошены в ключевых регионах добычи? Располагаете ли вы конкретными данными о количестве таких объектов и оценками необходимых затрат на их восстановление?
— Проблема носит тревожный характер, особенно в регионах Сибири, Дальнего Востока и в Заполярье. Россыпное золото, как показывают исследования, является абсолютным лидером по наносимому экологическому ущербу на единицу добытой продукции.
Только в рамках подготовительной работы к данному законопроекту была проведена инвентаризация в 15 субъектах Российской Федерации, где ведётся активная добыча россыпного золота. Предварительные данные свидетельствуют о наличии нескольких тысяч объектов накопленного вреда, причём многие из них фактически брошены недропользователями.
Восточная Сибирь — лидер по запасам полезных ископаемых в России. В Иркутской области находится самое крупное в стране месторождение золота Сухой Лог. В нём содержится 28% от всех подтверждённых запасов золота в РФ — более 2950 т.
Если говорить о конкретных цифрах, то в отдельных регионах, таких как Красноярский край, Амурская область, Республика Саха (Якутия), площадь нарушенных земель исчисляется десятками тысяч гектаров. Речь идёт о разрушенных речных долинах, нарушенных гидрологических режимах, утраченных уникальных экосистемах.
Особую озабоченность вызывает то, что многие из этих объектов расположены в водоохранных зонах и вблизи населённых пунктов, что напрямую влияет на качество воды и здоровье людей.
— Как будет обеспечено целевое использование средств рекультивационного фонда, особенно в случае банкротства компании, когда эти средства исключаются из конкурсной массы? Кто будет контролировать этот процесс и каков механизм защиты этих средств?
— Это ключевой вопрос всего законопроекта. Мы создаём многоуровневую систему защиты и контроля за использованием средств рекультивационного фонда.
Средства размещаются на специальных счетах или депозитах в банках, причём операции по ним строго ограничены. Компания не может просто снять эти деньги — для этого потребуется разрешение уполномоченного органа.
В случае банкротства компании средства рекультивационного фонда исключаются из конкурсной массы и переходят под управление специально уполномоченного органа субъекта Российской Федерации, который организует проведение рекультивационных работ.
— По оценкам экспертов, законопроект приведёт к росту операционных расходов недропользователей. Насколько, по вашим прогнозам, может увеличиться себестоимость добычи, например золота, и не приведёт ли это к сокращению инвестиций в отрасль? Есть ли у вас экономические расчёты этого аспекта?
— Безусловно, мы проводили экономический анализ возможных последствий. Да, законопроект приведёт к увеличению операционных расходов для недропользователей, но важно понимать масштабы этого увеличения.
Дмитрий Кобылкин
председатель Комитета по экологии, природным ресурсам и охране окружающей среды Государственной думы РФ
«Согласно нашим расчётам, для россыпной золотодобычи дополнительные расходы составят от 3 до 7% от себестоимости. Это существенно ниже, чем, например, затраты на экологические платежи в других отраслях».
Хочу особо подчеркнуть: мы не вводим дополнительный налог или платёж в бюджет. Эти деньги остаются в экономике — они существуют либо на специальных счетах компаний, либо в виде банковских гарантий. Деньги предназначены строго для одной цели — восстановления нарушенных земель.
Что касается инвестиционной привлекательности, то здесь мы видим даже положительный эффект. Цивилизованные инвесторы заинтересованы в стабильных и предсказуемых правилах игры. Создание прозрачного механизма экологической ответственности, наоборот, повысит привлекательность отрасли для серьёзных игроков.
— Каковы главные экологические выгоды от принятия этого закона? Речь идёт только о ликвидации визуального ущерба или также о восстановлении биологического разнообразия и продуктивности экосистем?
— Законопроект направлен на достижение комплексного экологического эффекта. Речь идёт не просто о «закапывании ям», а о полноценном восстановлении природных систем.
Гидрологический режим водных объектов. При добыче россыпного золота особенно страдают малые реки и ручьи, которые часто полностью теряют своё экологическое значение;
Реабилитация почвенного покрова и восстановление растительности. Мы предусматриваем не просто технический, но и биологический этап рекультивации;
Восстановление биологического разнообразия. Нарушенные земли теряют способность поддерживать природные экосистемы, и наш долг — вернуть эту способность.
Мы не требуем чего-то сверхъестественного: за вред, который нанесён природе, людям, компания должна заплатить. Именно об этом говорил Президент РФ Владимир Владимирович Путин: «Намусорил — убери за собой».
— Рассматривается ли возможность распространения этого механизма финансового обеспечения на другие виды добычи полезных ископаемых, помимо золота и общераспространённых ископаемых? Какие виды добычи могут быть следующими в этом перечне?
— Безусловно, данный механизм рассматривается нами как пилотный для самых проблемных отраслей. После его апробации рассмотрим возможность распространения подхода на другие виды добывающей деятельности.
Однако хочу подчеркнуть: мы не будем торопиться с расширением перечня. Сначала необходимо отработать механизм на первоочередных направлениях, выявить и устранить возможные проблемы и только затем двигаться дальше.
Главный принцип — не скорость, а эффективность и надёжность создаваемой системы экологической ответственности недропользователей.
